Стилистические Аспекты Перевода Сулейманова
Карданова, О. Сулейманова, Н. Беклемешева и др. Стилистические аспекты перевода.
. 67 ФИЛОЛОГИЯ УДК 81.26 ЛЯГУшКИНА Наталия Владимировна, кандидат филологических наук, доцент ка- федры западноевропейских языков и перево- доведения Института иностранных языков Московского городского педагогического универси- тета. Автор 58 научных публикаций КУЛЬТУРНЫй ФАКТОР ПРИ ПЕРЕВОДЕ: СИНТАКСИЧЕСКИй И СТИЛИСТИЧЕСКИй АСПЕКТЫ Статья посвящена описанию особенностей перевода ряда синтаксических конструкций и стилистиче- ски маркированных единиц. Особое внимание уделяется важности учета при переводе культурного фак- тора. Ключевые слова: культурный фактор, фроп, антонимический перевод, ритм, рифма, каламбур, псев- довопросы, безличные предложения. Современный этап развития науки о перево- де ознаменован осознанием того, что сущность переводческой деятельности заключается не только в сугубо лингвистической операции, но и в обязательной опоре на культурный фактор. Рассмотрим явления, доказывающие не- обходимость учета культурного фактора при переводе.
Одним из подобных явлений может считаться такая стилистическая фигура, как фроп. Отметим, что данный термин на совре- менном этапе развития переводческой науки не имеет прочного места и системного опре- деления. Петрова понимает под фропом выражение, «коммуникативный смысл которо- го противоположен значению, выводимому из поверхностной структуры» 5,. Наличие фропов, по-видимому, характерно для любой лингвокультуры, в то же время их адекватный перевод с одного языка на другой требует зна- ния определенного культурного фона обоих на- родов.
Автор, во-первых, выделяет случаи с на- рушением условия искренности, например, We must have lunch sometime = We don’t particularly want to meet again. Кроме того, к фропам мож- но отнести амбивалентные высказывания, одна из допустимых трактовок которых могла быть неинтенциональной с точки зрения говоряще- го. Ср., Thank you for sending your book ≈ I shall lose no time in reading it. В качестве хрестома- тийного примера фропа Е.С. Петрова называет юмористический ответ на какое-либо предло- жение – Pigs might fly. Также можно привести примеры и русских фропов: Когда рак на горе © Лягушкина Н.В., 2013.
68 ФИЛОЛОГИЯ свистнет / После дождичка в четверг = Ни- когда. В данной связи хотелось бы упомянуть о способах хранения культурной информации, в частности культурных коннотациях, под кото- рыми принято понимать устойчивые признаки понятия, выражающие отношение языкового коллектива к факту действительности.
Так, на- пример, русский вопрос Я что, рыжий что ли? = Я что, хуже других? Вызывает у носителей другой культуры вполне объяснимое недоуме- ние, т.
К., не зная использованную в данном слу- чае коннотацию, связанную со словом рыжий, довольно затруднительно понять смысл всей фразы. Аналогичным образом дело обстоит с пониманием вопроса Ты что, самый умный? = Зачем ты выделяешься? Русское прилагатель- ное умный, в норме описывающее положитель- ные контексты, в ряде случаев обладает отри- цательной культурной коннотацией, которой нет в других лингвокультурах. Иными слова- ми, у неносителей русского языка понимание такого вопроса вызывает трудности. Отметим, что при переводе подобные фразы нуждают- ся в особом внимании. В задачи переводчика входит, во-первых, передать общий смысл вы- сказывания, во-вторых, попытаться путем ком- пенсации сохранить иронию / недовольство, выраженные говорящим.
К фропам также можно отнести и предло- жения, построенные на отрицании, типа I don’t believe / I don’t think. Петрова называет подобную группу фропов симметричными с точки зрения внутриязыкового перевода. Дан- ные языковые выражения вариативно употре- бляются как в утвердительной, так и в отрица- тельной форме. «На определенном этапе один из таких конкурирующих вариантов квалифи- цируется как ненормативный или относящийся к сниженному регистру речи» 5,. Важ- но отметить, что, сравнив англо-саксонcкую и русскую языковые культуры, можно заметить, что в английском языке подобные конструкты предпочтительны в отрицательной форме, в то время как носители русского языка склонны к использованию утвердительного варианта. При этом происходит смещение сферы действия объекта в сферу действия субъекта. Ср., I do not think we shall err – Думаю, мы не ошибем- ся; I do not believe I can convince her – Думаю, мне не удастся ее убедить; I don’t suppose he should be ashamed of it – Думаю, ему нечего стыдиться.
Подобное положение вещей мож- но объяснить тем, что англо-саксонская мен- тальность характеризуется сдержанностью в суждениях, вежливостью при общении, пози- тивным мышлением 3. С переводом отрицательных конструкций тесно связано лексико-грамматическое пре- образование – антонимический перевод, под которым понимается «комплексная лексико- грамматическая замена, сущность которой за- ключается в трансформации утвердительной конструкции в отрицательную или наоборот, отрицательной в утвердительную, сопрово- ждаемой заменой одного из слов переводимо- го предложения ИЯ на его антоним в пЯ» 1,. К антонимическому переводу прибегают по ряду причин. Во-первых, такая потреб- ность может быть обусловлена отсутствием аналогичной грамматической конструкции в переводящем языке: например, английские придаточные предложения с союзами until, till, unless, before (в значении «раньше, прежде»), герундиальный оборот с предлогом without и др.
Переводятся на русский язык при помощи введения отрицательной частицы при глаголе. Ср., They’re just trying to get you out the door be- fore you start plugging diners. – Им лишь важно побыстрее тебя выпроводить, пока ты не на- чал отстреливать посетителей. Во-вторых, необходимость использования антонимического перевода может объясняться лексическими особенностями переводящего языка, а именно использованием симметрич- ных фропов. Иными словами, некоторые фразы одного языка при буквальном переводе на дру- гой звучат неестественно, например, вопрос Are you ok? В определенном контексте правиль- нее будет перевести Ты не ушибся? Вопрос Do you think I have a problem?
Лучше перевести как. 69 Лягушкина Н.В. Культурный фактор при переводе. По-твоему, со мной что-то не в порядке / что- то не так? Ряд особенностей употребления отрицания в языках обусловлен культурным фактором. Так, носители английского языка отказыва- ются от отрицательных конструкций, заменяя их на положительные утверждения, даже для выражения негативной мысли, напр., Vehicles parked here are left entirely at owner’s risk (букв.
Припаркованные автомобили оставлены на риск владельца) – ср. Машины не парко- вать; Мы считаем, что вообще не нужно при- менять силы при решении вопросов подобного рода – We believe, though, that in dealing with such matters, the use of military force should be avoided. Носители русского языка часто для опи- сания положительных действий используют множественное отрицание (не могу не за- метить, невозможно не восхищаться, никто не сомневается), в задачу которого входит соз- дание дополнительной экспрессии.
В англий- ском языке множественное отрицание может встречаться лишь в виде стилистически фигу- ры – литоты (not underpaid, not indecisive) и не в целях усиления экспрессии, а для смягчения категоричности авторской оценки. Некоторые исследователи интерпретируют процесс негации как вид модификации рамоч- ного смысла во внутриязыковой деривации. Разина приводит пример перевода выска- зывания Игроки застыли, глядя в карты – Mo- tionless, the players gazed at the cards, в котором «предикаты застыли / motionless находятся не только в транспозитивных отношениях, но и в модификационных на формальном, поверх- ностно-грамматическом уровне, т. Суффикс -less является отрицательным» 7,. К модификационным деривационным пре- образованиям можно отнести также изменение модального смысла, в частности использование при переводе предикатов, по-разному интер- претирующих действительность, напр., She’s not much of a drinker – Она не много пьет; He’s not much of a talker – Он не очень разговорчив / он мало говорит / он в основном молчит. В подобном случае происходит компенсация раз- личий на поверхностно-семантическом уровне через лексическое значение единиц, и таким образом достигается эквивалентность на уров- не референции.
Отметим, что данные преоб- разования при переводе обусловлены именно разным осмыслением ситуации в различных лингвокультурах. Петрова выделяет особую группу фро- пов сложной структуры, к которой относят- ся грамматические конструкции, где первая часть, смягчающая коммуникативное намере- ние говорящего, «вступает в коммуникатив- ное противоречие со второй частью, в которой совершается именно то речевое действие, от которого говорящий эксплицитно отмежевы- вался, поскольку оно ущемляет лицо собесед- ника или третьей стороны – критика, выраже- ние несогласия, неуважительного отношения и т. Например, First of all, far be it from me to disagree with the great foreign policy thinker, Sinbad, but actually; and far be it from me to conflict with the New York Times За- метим, что при переводе на другой язык подоб- ные конструкции требуют особого внимания, а возможные варианты в значительной степени зависят от языковой культуры языка перевода. Говоря о стилистических аспектах перевода с опорой на культурный фактор, нельзя не упо- мянуть о фонетических стилистических сред- ствах, которые особо частотны в современном массмедиальном и политическом дискурсе. Рассмотрим фонетические средства русско- го языка, используемые в стилистических це- лях.
В древнерусском языке эта функция выпол- нялась за счет использования ритма, на смену которому пришла рифма. В настоящее время именно на основе рифмы реализуется комму- никативная установка на убеждение, например в рекламных слоганах: Skittles: Не кисни – на радуге зависни! Квас не Кола, пей Николу. Кро- ме того, в современном русском медиадискур- се распространен рифмоид – Есть идея. Есть IKEA; Чистота – чисто Тайд. В германских языках частотна языко- вая игра, в т. Каламбуры различного типа.
Санников предлагает подробную класси- фикацию каламбуров, включающую как семан- тические типы, так и типы, образованные по формальному принципу 8. Семантические каламбуры находят широ- кое распространение в современной немецкой художественной литературе 6. В качестве примера формального приема создания калам- бура можно привести обыгрывание омофонов в объявлении-слогане австрийского рестора- на Nordsee, в альпийском городе: Meer frische Luft. Ihre NORDSEE ist rauchfrei. Больше свежего воздуха. В Вашем Нордзее не курят. В данном случае каламбур основан на одинаковом звучании слов Meer (море) и mehr (больше).
Очевидно что, исполь- зовав для выражения сравнительной степени написание омофона Meer на ярком голубом фоне, авторы хотели вызвать у посетителей ресторана, расположенного далеко от морско- го побережья, ассоциации, связанные с морем, морским бризом, приятной атмосферой, что, в свою очередь, должно вызвать желание от- казаться от курения. Отметим, что выражение благодарности в конце объявления также по- ложительно сказывается на отношении прочи- тавшего его гостя к хозяевам / управляющим ресторана и, в результате, на общей атмосфере заведения.
Заметим, что в русской лингвокуль- туре вежливость подобного рода объявлениям в целом не свойственна, однако также стала проявляться под влиянием глобализации. При переводе важно найти стилистические средства, выполняющие сходную установку и создающие сходный стилистический эффект в языке перевода, по возможности средства- ми того же уровня.
Так, рифму в русском язы- ке можно передать при помощи аллитерации, ассонанса, консонанса, характерных для ан- глийского языка. Отметим, что в ряде случаев экспрессивностью на фонетическом уровне переводчик вынужден пренебречь. Перейдем к рассмотрению еще одного аспекта, при переводе которого необходимо обращать внимание на культурную составля- ющую, а именно – синтаксических структур. Так, русской лингвокультуре свойственно вы- ражение повышенной экспрессивности раз- личными риторическими структурами и псевдовопросами. Вопросы, ответы на которые заранее известны, используются для усиления выразительности (Я что хотел бы сказать?
Что мы собираемся и хотим жить в мире со всеми – ср., I would like to say that we want to live in peace with everyone), смягчения подраз- умевающегося отрицания (мнение коллег, ко- торые считают: а где же тогда стимулы для проведения политики энергоэффективности и снижения соответствующих затрат? Не будет стимула, как они считают, для того чтобы проводить политику энергоэффектив- ности), выражения просьбы или пожелания (У меня просьба: может быть, по этому от- дельному вопросу как-то отработать, прове- сти совещание под Вашим руководством или в рамках Правительства?).
Особый тип вопроса выделяет В.З. Санни- ков, называя его «Пушкин-вопрос» – фразы типа А уроки за тебя отец делать будет?, ча- сто принимающие форму А уроки за тебя Пуш- кин делать будет? Такие предложения выра- жают удивление или возмущение говорящего и одновременно требование действия со стороны адресата 8,.
441, ср., Вы до инаугурации хо- тите продолжать работать премьер-мини- стром или все-таки переедете в Кремль до 7 мая? – А кто же работать будет? Я на мо- стике отстою до конца.
Заметим, что английская экспрессивность может получать выражение другими средства- ми, например в интонационном рисунке фразы, что отражается в большей ширине английской тонограммы по сравнению с русской. Подобные псевдовопросы несут яркую стилистическую окраску и в рамках строго регламентированно- го общения используются редко, при переводе перечисленных русских конструкций на другие языки обычно снижается уровень экспрессив- ности и используются повествовательные сти- листически нейтральные предложения, ср. Как тебе не стыдно? Shame on you; нем. Schäm dich; ит. Vergognati (досл.
Стилистические Аспекты Перевода Сулейманова
ФИЛОЛОГИЯ. 71 Важно заметить, что, объясняя особенно- сти передачи синтаксических или иных кон- струкций на другом языке, можно поддаться искушению толковать их только с опорой на эт- нокультурные особенности (что ни в коем слу- чае не может считаться корректным). Рассмо- трим в качестве примера русские безличные предложения. Частотность таких структур в русском языке принято объяснять фатализ- мом и нерациональностью, якобы присущих русскому характеру. Данная точка зрения на специфику русского языка широко распростра- нилась благодаря работам Анны Вежбицкой. Автор отмечает, что русская грамматика изоби- лует конструкциями, в которых реальный мир предстает как противопоставленный желаниям и волевым устремлениям человека или как по крайней мере независимый от них 2.
Дей- ствительно, в русском языке распространены конструкции типа Холодает, В комнате тем- но, Мне грустно, Мне не спится 9. Однако ут- верждение о фатализме как качестве русского национального характера и «пассивности» рус- ского языка представляется несколько катего- ричным. Во-первых, авторы, приписывающие рус- ским веру в судьбу и случай, не подтвержда- ют выводы статистическими исследованиями, тогда как результаты социологических опро- сов говорят об обратном. Исходя из концеп- ции А. Вежбицкой, можно предположить, что англичане употребляют меньше безличных конструкций, чем русские, потому что им ме- нее свойственен фатализм. Однако, согласно исследованиям, в России в судьбу верят 35% населения, в Англии же – 68%, т.
Почти в два раза больше. Таким образом, можно сде- лать вывод, что распространенность русских безличных конструкций по сравнению с их употреблением в английском языке не имеет отношения к вере в судьбу или рациональному мировоззрению. Во-вторых, наличие безличных конструк- ций вряд ли можно считать типично русским феноменом. Виноградов отмечал расширение сферы безличности в украинском языке, а Г. Вагнер – в ирландском. В начале XX века некоторые западные ученые отмеча- ли якобы присущий европейским языка «ак- тивизм» (интенсивное употребление действи- тельного залога, отражающее, по их мнению, активную жизненную позицию), в то время как славянским языкам приписывалась склонность к пассиву 4,.
Тем не менее во многих европейских языках также довольно частотны безличные конструкции, ср. Немецкую фор- му безличного пассива Es wird sonntags nicht gearbeitet – По воскресеньям не работают.
Иными словами, признавая вероятную связь частотности данного явления в русском языке с особенностями так называемого нацио- нального характера, хотелось бы отметить, что адекватный перевод пассивных предложений и безличных конструкций с русского языка на английский во многом зависит от контекста, типа дискурса, гендерной принадлежности го- ворящего и других факторов. Таким образом, многие ученые подчеркива- ют связь между языковыми единицами различ- ного уровня и культурными явлениями.
В дан- ной работе мы рассмотрели стилистические и синтаксические аспекты, скрывающие культур- ные явления другого народа и требующие учета этой культуры при переводе на другой язык. Список литературы 1.
Бархударов Л.С. Язык и перевод. Вопросы общей и частной теории перевода. Русские проблемы в английской речи.
Слова и фразы в контексте двух культур: учеб. Зарецкий Е.В. О русском фатализме в грамматике // Науч.-культуролог. URL: www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main?textid=2030&level1=main&level2=articles.
Лягушкина Н.В. Культурный фактор при переводе. К типологии внутриязыкового перевода: о тропах и фропах // проблемы современного пере- водоведения: сб. В честь 60-летия проф. Полевщикова А.С.
Языковая игра в романе А. Мушга «Der Rote Ritter. Eine Geschichte von Parzival» (1993) (на материале немецкого языка): дис.
Перевод как процесс межъязыковой деривации // Язык и культура. Санников В.З. Русский язык в зеркале языковой игры. Сулейманова О.А. Проблемы русского синтаксиса: Семантика безличных предложений. References 1. Barkhudarov L.S.
Yazyk i perevod. Voprosy obshchey i chastnoy teorii perevoda Language and Translation. Problems of General and Specific Theory of Translation. Moscow, 1975. Wierzbicka A. Poznanie Language.
Moscow, 1996. Russkie problemy v angliyskoy rechi. Slova i frazy v kontekste dvukh kul’tur Where Russians Go Wrong in Spoken English: Words and Expressions in the Context of Two Cultures. Moscow, 2005. Zaretskiy E.V. O russkom fatalizme v grammatike On the Russian Fatalism in Grammar.
Nauchno- kul’turologicheskiy zhurnal, 2007, no. Available at: wa/Main?textid=2030&level1=main&level2=articles. K tipologii vnutriyazykovogo perevoda: o tropakh i fropakh On the Typology of Intralingual Trans- lation: Tropes and Phropes. Problemy sovremennogo perevodovedeniya: sb. V chest’ 60-letiya prof. Shadrina Problems of Contemporary Translation Studies: collected articles in honour of the 60th birthday anniversary of prof. Petersburg, 2011, pp.
Polevshchikova A.S. Yazykovaya igra v romane A. Mushga ”Der Rote Ritter. Eine Geschichte von Parzival” (1993) (na materiale nemetskogo yazyka): dis. Nauk Language-Game in A.
Muschg’s Novel “Der Rote Ritter. Eine Geschichte von Parzival” (1993) (Based on the German Language Material): Cand. Mos- cow, 2011.
Perevod kak protsess mezh”yazykovoy derivatsii Translation as the Process of Interlingual Deriva- tion. Yazyk i kul’tura. Tomsk, 2008, pp. Sannikov V.Z.
Стилистические Аспекты Перевода Сулейманова Скачать
Russkiy yazyk v zerkale yazykovoy igry Russian Language in the Mirror of a Language-Game. Moscow, 2002. Suleymanova O.A. Problemy russkogo sintaksisa: Semantika bezlichnykh predlozheniy Problems of Russian Syntax: Semantics of Impersonal Sentences. Moscow, 1999. Lyagushkina Nataliya Vladimirovna Institute of Foreign Languages, Moscow City Teacher Training University (Moscow, Russia) CULTURAL FACTOR IN TRANSLATION: SYNTACTICAL AND STYLISTIC ASPECTS The article deals with peculiarities of how to translate some syntactical structures and stylistic units. Most emphasis is made on cultural factor as the basis of translation.
Keywords: cultural factor, phrope, antonymous translation, rhythm, rhyme, pun, pseudoquestions, impersonal sentences. Контактная информация: адрес: 105064, Москва, Малый Казённый переулок, д. 5 Б; e-mail: nwl2002@gmail.com Рецензент – Поликарпов А.М., доктор филологических наук, профессор, заведующий кафедрой лингвистики и межкультурной коммуникации института филологии и межкультурной коммуникации Северного (Арктическо- го) федерального университета имени М.В. Ломоносова ФИЛОЛОГИЯ.